Астрология — это всего лишь глупая дочь астрономии, и какая беда в том, что дочь кормит мать.
Кеплер Иоганн
Астрология есть такая вещь, на которую не стоит тратить времени, но люди в своем невежестве думают, что ею должен заниматься математик.
Вот так и надо жить, глядя в будущее, не внемля ужасам, не обольщаясь глупыми надеждами.
Вот, книги жгут, куда же дальше? Авторов сжигать?
Где материя, там геометрия.
Геометрия едина и вечна, она блистает в Божьем духе. Наша причастность к ней служит одним из оснований, по которым человек должен быть образом Божьим. Но в геометрии имеются пять евклидовых тел, совершеннейший род фигур после сферы. По их образцу и прообразу устроена наша планетная система.
Главной целью всех исследований внешнего мира должно быть открытие рационального порядка и гармонии, которые Бог ниспослал миру и открыл нам на языке математики.
Глаз был сотворен, чтобы видеть цвета, ухо – чтобы слышать звуки, а человеческий разум – чтобы понимать.
Истина – дочь времени, и я не вижу ничего постыдного в том, чтобы быть ее акушером.
Истинное волшебство и чудо отнюдь не в том, что числа могут влиять на явления, а они не могут, но в том, что они отражают природу вещей; в том, что мир, огромный, разнообразный, по видимости управляемый случаем, в главных законах своих подчинен строгому и точному порядку математическому.
Люди, откройте небесные силы. Познав их, вы сможете извлекать из них пользу.
Не диво ль дивное – логика вещей?
Познавать означает сопоставлять воспринятое извне с внутренними идеями и выносить суждение о том, насколько то и другое совпадает.
Прежде, чем примириться с мыслью о чуде, надо попытаться применить любое другое объяснение; ведь с того момента как мы для объяснения прибегаем к идее сотворения, прекращается всякое научное объяснение.
Природа использует настолько мало всего необходимого ей, насколько это возможно.
Природа, наделившая всякое животное средствами к существованию, дала астрономии в качестве помощника и союзника астрологию.
Тем, кто слишком ограничен, чтобы понимать астрономическую науку, или слишком малодушен, чтобы без ущерба для своей набожности верить Копернику, я могу лишь посоветовать покинуть школу астрономии.
Я измерил небо.
Я могу подождать читателя сто лет, если Господь ждал зрителя шесть тысяч.
Я предпочитаю резкую критику одного умного человека, чем бездумное одобрение масс.
